ИСКУШЕНИЕ

 

  Как-то вечером воскресным

  я подкармливал скворечник,

  и ворона делом грешным

  на меня метнула взор.

  Я подумал:  «Nevermore,

  романтические бредни

  я писал до этих пор,

  воспою-ка я забор

  и на нём слова из песни

  про говно и скотный двор –

  то-то станет жить чудесней…

  Никогда, о, nevermore!»

 

 

 

 

             ПИСЬМО ОТ РИМСКОГО ДРУГА

 

                                                 Что-то ты, дружок мой, запиздился.

                                                 Всё тебе – лафа да заграница.

                                                 Говоришь, что вор милей, чем кровопийца?

                                                 Это ещё надвое сказала

                                                 Муза-бабушка, а ей годков немало.

                                                 Да и ты, как видно, больше кала              

                                                 жрать не хочешь… Грустная картина.

                                                 Схимником в родные палестины,

                                                 где шумят берёзы и осины,

                                                 я тебя, понятно, не увижу.

                                                 С каждым днём отчетливее слышу

                                                 будущее… Страшное провижу:

                                                 разрушенье – мрак грызёт планету.

                                                 Кто-то заключил её в тенета.

                                                 Вместе с ней мы сдохнем, канув в Лету,

                                                 и тебя, как пасынка Европы

                                                 иль Америки, письмо моё из «жопы»,

                                                 то есть Родины, застанет ли? Неважно.

                                                 Да тебе, я знаю, и не страшно.

 

 

 

 

         НАРОДУ НУЖЕН СТИХ ТАИНСТВЕННО-РОДНОЙ

 

                                                 Народу стих не нужен никакой.

                                                 Нужней ему параша и отстой,

                                                 да золото, ценимое на вес,

                                                 да скачущий по сцене мелкий бес,

                                                 да от харчей потрескавшийся стол,

                                                 да в саунах грудастый женский полк,

                                                 да дача с мерседесом в гараже,

                                                 да холуи и яйца Фаберже,

                                                 да свищущий по спинам гибкий бич,

                                                 да русский бунт и русский паралич,

                                                 да скаредный скабрезный анекдот,

                                                 но только не стихи. Таков народ.

 

         

 

 

                                     РАЗМЫШЛЕНИЯ У ПАРАДНОГО ПОДЪЕЗДА

 

                                                 Я не придурок, пишущий стихи,

                                                 как думают подонки у подъезда,

                                                 что я рванул от жизни в лопухи,

                                                 что обосрался хамского наезда,

                                                 что денег заработать не могу

                                                 своим пером в писательском союзе,

                                                 что руку жму и другу и врагу

                                                 и кланяюсь при встрече блядской Музе.

                                                 Мне всё равно, что думает народ,

                                                 сказать по правде, не народ, а быдло.

                                                 Народ безгрешен и не смотрит в рот

                                                 диктатору, чья проповедь обрыдла.

 

 

 

 

 

 

 

                                       МОЛИЛАСЬ ЛИ ТЫ НА НОЧЬ, ДЕЗДЕМОНА?

 

                                                 С Борисом Рыжим не свела судьба,

                                                 хотя могли встречаться на тусовке.

                                                 Но мне противны пьянка и гульба,

                                                 за стих его расхристанный – неловко.

                                                 Так много негатива для стиха

                                                 недопустимо. Впору застрелиться

                                                 или повеситься. Есть средство от греха:

                                                 на сон грядущий Господу молиться.